Вахтовка

Вахтовка тащится по буеракам (дорога четвёртой категории, по-научному).

Внутри – человек двадцать: мужики из Читы, Краснокаменска, Приаргунского, несколько женщин. Лица отстранённые, задумчивые. Изредка кто-то пошутит ("Михалыч, опять, заходя, лбом стукнулся? Так зачем каску на вахте оставил?"), соберёт пару усталых улыбок.

- А водителя сегодня в честь праздника в столовой бесплатно кормили, так что в заежке стоять не будем, быстрее домой приедем.

Дорога долгая – 240 километров, шесть часов до Читы, и почти вся в кочках, в ямах, в гравии. Категории не выше второй. Вторая – это мечта, её ждут.

А мосты через таёжные ручьи такие, что на них лучше не заезжать, лучше рядом да вброд – целее будешь. Там же, где без мостов никак, трясёт мелко-мелко, и зубы стучат, как на морозе.

- Палычу сегодня медаль дали. Праздник всё-таки!

А праздник, правда, большой – открытие нового сернокислотного цеха. Красавец цех! Оборудование итальянское, новенькое. Всё блестит, сверкает, точно медаль на груди у Палыча. И вахтовики заводу рады – не нужно теперь из Читы серу возить, бояться, что машина с ней на ухабах опрокинется и разольёт кислоту по земле. А главное, раз новый цех открыли – вахта жить будет, работать будет, деньги приносить, семьи кормить.

Мужики дремлют. Головы качаются в воздухе, постукивают о стекло. Спать в такую качку сложно, и то и дело проснётся в вахтовке кто-нибудь и долго сидит в окно смотрит. А там северная тайга, там Витим и сотни его дружков – ручьёв, ключей, речек. Из форточек тянет хвоей.

- У второй вахтовки запаски-то нет, - слышится с задних сидений. - А тут без запаски никак – колесо потерять дело верное, ишь, сколько их по обочине валяется. Так что мы с ними рядом тащиться будем, не оторвёмся, а то мало ли что – связи-то нет.

Рабочие едут домой. Кто-то, счастливчики, поспеют к вечеру. Остальным ещё ночь до Краснокаменска и Первомайского ехать. Но что делать? Надо домой – туда, где есть родные и нет работы. В опустевшие города и посёлки, где только рынки, магазины, да чиновники и остались. Надо.

Дорога убаюкивает, и я, клюнув носом, падаю на стоящие в проходе сумки. "Ты пристегнись лучше", - советует, улыбаясь, соседка.

- Хорошо, грейдер прошёл, подровнял, - говорит вахтовик, парень лет 25.

- Лишь бы дождя не было – размоет к чертям всё, а нам ещё часа четыре плестись.

- Заморосил, сука.